Первый из Борисовых, о ком мы располагаем данными, - Константин Дмитриевич (+1909 г.) происходил из духовного звания и "с самого появления своего на свет Божий имел спутником своим бедность и заботы". Он послужил Церкви 48 лет, из них 43 - псаломщиком, а последние 5 - диаконом. Местом его служения были - храм в с. Сухая Нива Демянского уезда, а с 1884 г. - Благовещенская церковь с. Молвотицы того же уезда.

Его духовник священник Константин Виноградов так писал об о. Константине: "Это был гигант и по телосложению, и по голосу, не знавший, кажется, усталости; например, ехать и не спать ни на волос 1-3 сутки в самую отвратительную погоду и сразу же служить было для него обычным делом... Он обладал громким голосом, поставил себе за правило петь и читать лучше мало, но внятно и при участии души; он всегда разумел, что читал и пел".

Скончался о. Константин 22 июня 1909 г. Не раз он предсказывал, что хоронить его будут при звоне большого колокола. И хотя уставом такого не полагалось, но день похорон пришелся на праздник Тихвинской иконе Божией Матери и к службе благовестили в большой колокол. У о. Константина было пять сыновей и пять дочерей. Сыновья стали священниками в Новгородской епархии. Старший из них - Михаил Константинович.

Родился он 7 января 1860 г. в с. Сухая Нива. Учился в духовном училище до 1881 г. В 1887 г. окончил курс Новгородской Духовной семинарии и служил псаломщиком в Новгородском Зверине монастыре. 17 сентября 1889г. рукоположен во священника к новой церкви в с. Кипино Демянского уезда. При ней построил дом для церковно-приходской школы, в которой был законоучителем. В июле 1891 г. переведен к Строиловской церкви. При храме создал хороший хор певчих, а за труды по ведению церковной библиотеки, преподавание Закона Божия, "особые труды по народному образованию" и "за порядок в церкви" получил благоволение новгородского архиепископа Феогноста и Св. Синода. В августе 1902 г. по прошению он переводится к Успенскому женскому монастырю у с. Полново (Лаврове) на Селигере. Четыре года был заведующим и законоучителем монастырской церковноприходской школы и благочинным 1-го округа церквей Демянского уезда (1896-1906 гг.). 1 декабря 1906 г. о. Михаил перемещен к Борисоглебской церкви г. Новгорода, при которой прослужил до ареста и закрытия храма в апреле 1933 года.

Среди его многочисленных обязанностей в послужном списке значатся; член Новгородского Епархиального Миссионерского совета (1909-1914 гг.); член и делопроизводитель Епархиального Училищного совета; член правления Новгородской Духовной семинарии, Совета Епархиального женского училища и Епархиального ревизионного комитета; помощник благочинного II-го Новгородского округа; состоял при Новгородском окружном суде для привода к присяге присяжных заседателей и свидетелей. Заведующий, законоучитель, учитель пения в Борисоглебской церковно-приходской школе. Отец Михаил находился в центре общественной деятельности и живо откликался на современные события. Он принимает участие в религиозно-нравственных чтениях в Арсениевском епархиальном доме. Так, например, 9 марта 1914 г. им было предложено чтение "о том, что благодать Божия действует и чрез недостойных священников". В тяжелый период 1-й мировой войны дни с 26 по 30 августа 1915 г. были объявлены Св. Синодом днями поста и покаяния ("нарочитым постом"). Борисов с амвона храма призывает прихожан к сбору средств на помощь Новгородскому Епархиальному комитету по призрению беженцев. 6 июня 1917 г. на собрании Союза объединения духовенства и мирян г. Новгорода он выступает с докладом на тему: "К реформе прихода".

Главная цель приходской жизни - "вести -человека ко Христу, к вечному спасению", а средствами к оживлению приходской жизни должны были служить; "истовое богослужение с переводом богослужебных книг не на русский, а на новославянский язык, с устранением всех непонятных слов и выражений, ...беседы в храме и вне храма, устройство школьных советов, обществ сестричества и прочее, ...обратиться к женскому элементу, особенно в деле поддержания чистоты в храме, наблюдения за детьми в храме... Главное в приходе не право избрания и не заведование имуществом, а борьба с грехом, содевание своего спасения". Доклад о. Михаила вызвал большой интерес, т. к. был обусловлен требованиями времени и обсуждался на трех собраниях. За свою деятельность о. Михаил имел скуфию (1896 г.), камилавку (1901 г.), наперсный крест (1909 г.), орден св. Анны III степени (1912 г.), сан протоиерея (1917 г.). В Новгороде о. Михаил с женою Ольгой Ивановной (1867-1941 гг.) и детьми жил в церковном доме при Борисоглебском храме. При доме имелись огород и фруктовый сад. Внучка о. Михаила - Ольга Васильевна Сперанская (1917 г. р.) вспоминает: "Дед все сам старался делать. Он нас всех к труду приучил. Люди его уважали, рад был всем помочь. Я не слышала ни разу, чтобы он кому-нибудь нагрубил". Жена о. Михаила Ольга Ивановна еще девочкой с сестрами Марией и Анастасией были приемными детьми протоиерея церкви новгородской тюрьмы - Петра Ефимовича Рождественского (1841 - ок. 1930 гг.), который, уже будучи на покое, жил с ними при Борисоглебской церкви. Здесь проживал также и родной брат о. Михаила - Алексей Константинович Борисов (1869 - ок. 1935 гг.) тоже бывший священником.

Еще в 1926 г. Михаил Константинович привлекался "к ответственности" ОГПУ якобы "за антисоветскую деятельность". Тогда пробыл в тюрьме 20 дней. Около 1931 г. о. Михаила с семьей выселили из церковного дома. Переселились на Малую Андреевскую улицу, 28, в один из двух домов Пономарева, где жили в мезонине. Настал 1933 год. Весной органами ОГПУ в Новгороде началось следствие по делу "о контрреволюционной церковной группировке "Трудовое братство", созданной в 1928 г. викарным епископом Макарием (Опоцким) бывшим Череповецким (кафедр. 1922-26 гг.). По делу проходило 22 человека, в том числе новгородские священники: Павел Беляев (см. "Софию" № 1), Александр Ваучский, Алексей Успенский и другие, а также сын о. Михаила - священник Владимир Борисов. 20 апреля после обыска оба Борисова были арестованы и заключены в Новгородской тюрьме. С арестом о. Михаила прекратилась служба в Борисоглебском храме. - даже не потребовалось его "ликвидации". О. Михаилу было предъявлено обвинение по ст. 58-10 и 58-11 Уголовного Кодекса за участие и деятельность в братстве. В обвинительном заключении 18 мая отмечалась основная цель, которую якобы преследовало Трудовое Братство - "активную пропаганду о неизбежном падении Советской власти и скором восстановлении власти, целиком принадлежащей церкви". Главной же виной о. Михаила явилось то, что он, как благочинный церквей Новгорода, "все время собирал деньги от приходов и посылал в Ташкент высланному невинно Сов. властью митрополиту Арсению" и другому репрессированному духовенству. Он обвинялся в том, что:

Конечно же, материалы следственного дела были сфабрикованы. На заседании Тройки полномочного представительства ОГПУ Ленинградского военного округа 19 мая 1933 г. о. Михаил был лишен права проживания в Москве, Ленинграде, Ленинградской области (в нее в то время входил и Новгород) и погранзоне сроком на три года, считая с 20 апреля 1933 г. В результате он был выслан в г. Углич тогда Ивано-Вознесенской области (ныне Ярославская обл.). где проживал по Октябрьской улице, 63. В следственном деле имеется заявление, поданное в ОГПУ 13 ноября 1933 г., женой о. Михаила - Ольгой Ивановной, в котором она пишет: "...мой муж по преклонности лет, слабости здоровья не способен к физическому труду, т. к. нам, болезненным старикам, было бы весьма горестно умереть вдали друг от друга, то я покорнейше прошу Новгородское ОГПУ предоставить мужу моему право возвращения на жительство в Новгород". 26 ноября пришел ответ "о том, что ей в ходатайстве о пересмотре дела ее мужа - Борисова М. К. отказано". Их дочь Анна Михайловна несколько раз ездила к отцу в Углич. Но о. Михаилу уже не суждено было вернуться в Новгород и увидеть свою семью. По воспоминаниям родных, он совсем немного не дожил до конца срока, умер в начале 1936 г. и похоронен в Угличе.

Старший сын о. Михаила - Василий Борисов родился 28 декабря 1889 г. в Кипино. Поступает учиться в Новгородскую Духовную семинарию. Однако по прошению увольняется из 3-го класса и в марте 1910 г. определяется псаломщиком к Валдайскому Троицкому собору. В ноябре того же года переходит псаломщиком к Свято-Духову женскому монастырю в Новгороде, а в мае 1912 г. к церкви Ильи-пророка на Торговой стороне. При монастырской и Ильинской церковно-приходских школах он безвозмездно преподавал пение. 16 декабря 1912г. Василий Борисов рукоположен во диакона и остается на вакансии псаломщика в Ильинском храме. Около 1915 г. переводится диаконом к Богоявленской церкви с. Липицы Демянского уезда и затем около 1917 г. рукоположен во священника к тому же храму. В Липицах, по воспоминаниям дочери о. Василия - Ольги Васильевны, жили в своем доме. В хозяйстве было 3 коровы, 2 лошади, овцы, поросенок, свой сад, огород, пашня. О. Василий держал пчел. "В церкви у отца был создан хороший хор - человек двадцать. Отец ходил и прислушивался: кто где поет хорошо. Приглашал к себе. Спевки дома проводил. В деревне Пески жили богатые люди Малаховы. Он у них тоже собирал людей и делал спевки. Был у него камертон, фисгармония и скрипка. Он прекрасно играл на них. В церкви, когда проповедовал, всегда детей старался наставить, вразумить. Соберет их человек 20 в воскресенье после службы и рассказывает им о Христе, о святых. Очень детей любил. Однако был требовательный и строгий к своим детям. За провинность, непослушание нас на стул в угол сажал. Потом спрашивал: сознал свою вину?.

Когда стали создавать колхозы, крестьяне пришли к о. Василию с вопросом: идти ли в колхоз? Он сказал: давайте отслужим молебен. Ночью в нашем доме служили молебен. Он после молебна и говорит: - всякая власть от Бога, раз власть требует, надо идти. И все хозяйства пошли в колхоз". О. Василий избежал репрессий 1920-х - начала 30-х гг., хотя в Липицах не менее 5 раз устраивались обыски в доме Борисовых. Искали "вещественных обвинений": "Среди ночи придут человек пять из сельсовета и милиции. Поднимали детей, выгоняли в залу, трясли постели. Из шкафов все вытаскивали, особенно у отца. У него большой был шкаф с книгами. 20 ноября 1937 г. сообщалось: Борисов "будучи враждебно настроен к Советской власти и ВКП(б), вел контрреволюционную агитацию против мероприятий советской власти в деревне. Распространял контрреволюционные слухи и клеветал на вождей ВКП(б) и Советское правительство. Восстанавливал колхозников против существующего государственного строя. Высказывал террористические намерения, призывал колхозников вести борьбу с коммунистами". Тройка вынесла приговор о высшей мере наказания. 24 ноября 1937 г. в Ленинграде о. Василий был расстрелян. Родному брату о. Василия - Якову Михайловичу, делавшему запрос о его судьбе в 1957 году, устно объявили, что Василий Михайлович "в 1937 г. осужден на 10 лет исправительно-трудовых лагерей и в лагере 20 декабря 1942 г. умер от артериосклероза". Даже через 20 лет после убийства не пришло время правде.

Второй сын о. Михаила - Владимир, родился 7 июля 1891 г. Учился в Духовном училище. Закончил Новгородскую Духовную семинарию, после которой поступил в Киевскую Духовную академию и, пройдя в ней полный курс, вышел в 1916 г. со степенью кандидата богословия. Проходил военную службу во Всероссийском земском союзе. В апреле 1917 г. он подает прошение на имя Новгородского архиепископа Арсения: "Покорнейше прошу Вас, Ваше Высокопреосвященство, допустить меня к исполнению обязанностей псаломщика при Новгородской градской Никитинской церкви". При ней с 4 мая он исполняет служение псаломщика.

С августа 1917 г. по сентябрь 1922 г. Владимир Михайлович служил на светских должностях: делопроизводителем, секретарем, помощником зав. операционной частью новгородского местного комитета "Центролес" (затем "Губсовнархоз" и "Гублесхоз"). Так бы и продолжалась, может быть, его светская деятельность, но Промысел Божий уготовал ему иной жребий. В 1922 г. Владимира Борисова, как не имеющего специального образования, сокращают по месту службы. Сам он позднее писал об этом: "Чувствуя глубокое влечение к пастырской работе и служению Церкви Божией, к каковому я был подготовляем и воспитанием и образованием, но не мог решиться по обстоятельствам личного свойства, я решил больше светской работы не искать и на последовавшее в этот момент мне предложение от коллектива Молотковской г. Нов. города церкви поступить на освободившуюся при церкви вакансию священника счел это указанием свыше, оставил спои колебания и дал согласие".

21 сентября 1922 г. совершено его рукоположение во священника к Рождество Богородицкой церкви на Молоткове. При рукоположении о. Владимир остался неженатым (целибат). Он поселился у церкви в маленьком домике, где ему прислуживала старая монахиня. Старожилы вспоминают прекрасные проповеди о. Владимира, которыми он снискал славу одного из лучших пастырей Новгорода того времени. Вера Федоровна Абросимова вспоминает: "Узнала я отца Владимира в 1923 г., когда мне было 7 лет. Ходила в церковь очень часто со своими подружками. Нам очень хор нравился. Подружкам своим я предложила просить батюшку взять нас в хор. Собралось 7 человек и пошли просить. Он сказал нам: "Девочки останьтесь после службы". И вот после Всенощной мы остались. Регент Мария Ивановна каждую прослушала, пропела с нами "Господи, помилуй", "Аминь", "Аллилуиа". После школы мы стали в церковь приходить. Батюшка учил нас читать по-славянски, а Мария Ивановна петь по нотам. Пели с 1923 по 1930 гг. Видимо, пели хорошо, потому что даже в Знаменский собор приглашали петь. Запомнился мне один случай. У меня были рваные ботинки. Смотрит на ноги отец Владимир и говорит: "Верочка, у тебя рваные ботинки, тебе холодно в них, пойдем купим новые". Я сказала ему: - я молюсь Богу, чтобы мама мне купила. - Я хочу тебе сам купить, пойдем. Купили ботинки. Я так была рада. Он очень был добрый и внимательный".

Службы о. Владимира и его проповеди любила посещать мать великого русского композитора Сергея Рахманинова - Любовь Петровна. Мы не знаем, была ли она духовной дочерью о. Владимира, но многие факты свидетельствуют в пользу этой гипотезы. Она ездила на извозчике ко всенощной и литургии в Молотковскую церковь. Позднее для того, чтобы ближе быть к этому храму, Любовь Петровна перебралась с Большой Московской улицы, где жила во флигеле дома Масловских, и сняла квартиру в доме рядом с Молотковской церковью. Здесь она скончалась 19 сентября 1929 г. и из стен любимого храма, в котором ее отпевали, отправилась в последний свой путь под мирную сень Рождественского кладбища.

Первый раз о. Владимир попадает под арест и следствие в 1925 г. по делу "об обновлении икон". Девять месяцев находится в тюрьме и выпускается "ввиду ликвидации дела". В 1933 г. он вместе с отцом проходит по делу "Трудового Братства". 20 апреля после обыска, при котором изъяты три бутылки виноградного вина для совершения литургий, три серебряных креста, столовое серебро, переписка, о. Владимир был арестован. В предъявленном ему обвинении отмечалось, что он "достаточно изобличается в том, что состоял активным членом в контрреволюционной церковной группировке и вместе с другими проводил систематическую антисоветскую агитацию и принимал активное участие на нелегальных сборищах". Как и отцу, ему была предъявлена статья 58-10, 58-И УК, а мерой пресечения - содержание под стражей в Новгородской тюрьме по 1-й категории. В протоколе допроса о. Владимир заметил: "...я... неуклонно держался принципов, положенных в основу отношений к власти еще патриархом Тихоном в его предсмертном завещании, расходясь с обновленчеством в вопросах исполнения канонических правил в церковной службе, я состою в противораскольнической оппозиции...". Однако в деле все написано по уже знакомому сценарию: ему предъявлены те же обвинения, что и отцу. Дело было направлено на внесудебное рассмотрение тройкой Полномочного Представительства ОГПУ в ЛВО. На ее заседании 19 мая постановлено: "Борисова В. М. заключить в к/лагерь сроком на три года (с. 20.IV.33 г.)". Из Ленинграда о. Владимира и еще двух новгородских священников отправляют в г. Кемь (Карелия) в распоряжение управления Советских Карело-Мурманских Строительно-Трудовых лагерей. Куда Борисов прибыл 8 июля 1933 г. По воспоминаниям родных, он был на лесоразработках и под Медвежьегорском. Получил освобождение 25 сентября 1935 г.

Отбыв срок заключения, о. Владимир из-за невозможности служения в Новгороде получил приход в селе Полново на Селигере (ныне Демянский район). Здесь прослужил он два года. Местные власти (демянские и старорусские) собирают материалы на о. Владимира, 21 февраля 1938 г. на его квартире, производится обыск. Изъято восемь книг духовного содержания. О. Владимир арестован и помещен в Старорусскую тюрьму. В справке на арест отмечалось: Борисов "будучи враждебно настроен к политике ВКП(б) и Советской власти, систематически ведет контрреволюционную агитацию путем бесед среди бывших кулаков и религиозно настроенных колхозников... Пропагандирует Библию среди церковного актива и использует последний для проведения контрреволюционной агитации среди крестьян". В показаниях свидетелей значилось: "Борисов поддерживает тесные связи... с репрессированными элементами, занимается дискредитацией ответственных работников. Борисовым было сказано в церкви на проповеди: "Верующие, не слушайте лживых безбожников, не продавайте религию и свою церковь за ложь". В 1936 г. в одной из проповедей Борисов высказал контрреволюционный взгляд о советской жизни, говоря о тяжелых временах, наступивших в жизни, призывал чаще посещать церковь и молиться... в этой же проповеди сказал: "граждане, на Сталина не надейтесь, он не даст вам хорошей жизни"., проводил контрреволюционную агитацию и через посещавших его бывших кулаков... После ареста этих людей Борисов прекратил проповедь в церкви и стал ходить не по улице, а за деревней и по закоулкам. Это является своего рода демонстрацией, и среди религиозно настроенных крестьян с. Полново идут разговоры о том, что религию загоняют в подполье". Еще один свидетель сообщал: "..спустя несколько дней я снова встретился с Борисовым, он шел в д. Монаково, а я в с. Полново... Он меня спросил, зачем я иду в больницу и когда я ответил, что болит желудок, то Борисов мне сказал: "Это от зажиточной колхозной жизни, как не болеть желудку, когда колхозник кроме черного хлеба наполовину с мякиной ничего не видит...". Сейчас трудно различить в этих "свидетельских показаниях", какова здесь доля правды. Бог с ними, с этими свидетелями, жизнь которых, может быть, и оставила единственный след лишь в причастности к чернильным строкам на желтеющей архивной бумаге.

В обвинительном заключении 1 марта 1938 г. говорилось: Владимир Борисов "...являясь сторонником самого реакционного крыла духовенства, вел непримиримую борьбу против мероприятий Советской власти ...сочетая отдельные неполадки в колхозах с настроениями кулацкой части населения., выдавал это за факты непригодности коллективной формы сельского хозяйства для крестьян... рисовал мрачную бесперспективность колхозной жизни как враг Советского строя, не скрывал своих враждебных чувств и к руководителям Советской власти, он говорил: "Советская власть своими репрессиями не перевоспитывает людей, а восстанавливает еще больше против себя". Постановление Особой Тройки УНКВД Ленинградской области от 10 (11-7) марта 1938 г. о. Владимир Борисов был приговорен к высшей мере наказания -- расстрелу. 14 марта В Ленинграде приговор приведен в исполнение... На фотокарточке, подаренной в 1927 г. племяннику Константину, о. Владимир написал: "хотелось бы, чтобы эта карточка напоминала иногда Тебе, дорогой, твоего крестного и все то чему он посвятил себя я пробуждала бы у тебя и поддерживала уважение и преданность высшим святым вечным идеалам, хранимым и возвещаемым человечеству христианством". Только в 1989 г. состоялась реабилитация священномучеников Борисовых: 23октября о. Михаила, 4 мая о. Василия и 26 апреля (23 октября по делу 1933 г.) о. Владимира. Ныне внучка о. Василия - Надежда Ивановна исполняет должность помощника старосты в церкви Бориса и Глеба, где ее прадед прослужил 27 лет. Сын Надежды Ивановны - Игорь Бойцов - священник в п. Парфино. Строит новый храм, посвященный преп. Серафиму Саровскому. На большом династическом древе священников Борисовых появилась новая ветвь.